Среди мифологических существ низшего уровня, имеющихся в верованиях
восточных славян, особняком стоит образ горного духа по имени Шубин.
Сведений о нем нет ни в дореволюционной, ни в советской этнографической
литературе. Не упоминают о нем и новейшие фундаментальные издания, такие
как двухтомник "Мифы народов мира. Энциклопедия" и "Мифологический
словарь".
Горнорабочим старых промышленных районов Урала и Алтая
этот фантастический персонаж тоже был не известен. Поверья о Шубине
издавна бытуют только в шахтерском Донбассе, где добыча угля началась в
первой половине XVIII века. Там и записали их собиратели фольклора Борис
Горбатов и Леонид Жариков. Поскольку они хорошие знатоки истории
Донбасса, быта шахтеров, этим записям можно, на наш взгляд, вполне
доверять.
Писатель Б. Горбатов отметил, что поверья о Шубине
известны на шахтах Макеевки, Горловки, Кадиевки, Краснодона, то есть
практически на всей территории Донбасса. Из народных рассказов
вырисовывается достаточно ясный образ горного духа. Видели его будто бы
седым старым шахтером "с крючком в руках, каким таскают вагонетки".
Обходя штольни, он по-стариковски кашляет. Характерная примета Шубина,
по мнению шахтеров, - ярко горящие глаза. Ноги у него "с волосатыми
копытами". Волосы, как известно, на копытах не растут, так что это
выражение нужно, очевидно, понимать в том смысле, что тело горного духа
покрыто длинными волосами, которые спускаются даже на его копыта. Шубин
любит шутить: пугает шахтеров, внезапно разразившись во тьме смехом, или
хватает за ногу. Обитает этот дух якобы в дальних или в давно
заброшенных выработках. Часто бродит он невидимкой по бесконечным
подземным лабиринтам. Как и все духи, олицетворяющие стихию, он обладает
неимоверной, сверхчеловеческой силой. Среди шахтеров о Шубине сложилось
однозначное мнение: он - хозяин шахты, владыка здешних подземных
богатств.
По наиболее вероятной версии название произошло от
прозвища специального рабочего-газожега, в XIX веке ходившего по
выработкам с факелом и выжигавшего газ, предупреждая взрыв. Одет он был в
овчинный тулуп, вывернутый мехом наружу. По другой версии - это фамилия
горного мастера, работавшего в конце XIX века на одной из шахт Донбасса
и имевшего талант предугадывать опасные ситуации под землей. По
легенде, которую довелось слышать писателю Борису Горбатову, он — бывший
шахтер, поссорившийся с шахтовладельцем-иностранцем и из-за мести
взорвавший его шахту. С тех пор он бродит по заброшенным горным
выработкам и пугает шахтеров: «Ну, кому встретится — тому, значит, скоро
амба: завалит».
Собиратель донбасского фольклора Евгений Коновалов утверждает, что
прототип Шубина - жадный шахтовладелец прошлого. Он остался в памяти
углекопов как отрицательная личность: любил, переодевшись в рабочие
лохмотья, ходить по выработкам - подслушивать, о чем говорят шахтеры, и
следить за ними. В конце концов он погиб в завале, став тем самым духом.
Есть версия о злом пьянице и драчуне - крепильщике Гаврюшке Шубине,
которым матери в Кадиевке пугали своих детей. Однажды он нахамил даже
немцу-шахтовладельцу, когда тот упрекнул крепильщиков в перерасходе
леса. Немец отомстил - в субботу, в день зарплаты Шубин вместо
положенных полутора рублей получил 90 копеек. Обозлившись, Гаврюшка
запил и вся Кадиевка два дня ховалась по хатам. А в понедельник на шахте
случилась авария, вместе с другими горняками погиб и Шубин. Только тела
других подняли на поверхность, а его так и не нашли. Весь поселок
вздохнул с облегчением, а все последующие беды в шахте стали валить на
Шубина - мол, Гаврюшка со злобы пакостит.
Еще одна версия. "На соляной шахте работали Игнат Шубин и
откатчица Христина. Они любили друг друга, собирались пожениться. Но в
результате несчастного случая Христина погибла. Виновными в ее смерти
признали шахтовладельца. В отчаянии Игнат убил его, а сам бросился в
шурф. Бродит он теперь в темных штреках, ищет свою возлюбленную…"
